Тюльпаны запоздалые.

Второй вариант ответа. Преодоление собственных комплексов по модели "вжиться, пережить и освободиться". Французы, например, нашли способ избавиться от навязчивой общенациональной привязанности к фильму "Фанфан-тюльпан". Поставьте на место блистательного Жерара Филипа долговязого Венсана Переза, заставьте Короля пылать страстью не к Джине Лоллобриджиде, а к пирамидке раскрашенных яиц - и соблазн пересмотреть фильм рассеется сам собою.

Третий вариант ответа. Тяга к переодеванию. Желание, понятное в мире, где вместо двух полов царят шесть гендеров. Почему бы одному лицедею не примерить роль, костюм и улыбку другого? Но, к сожалению, харизма не прилагается.

"Фанфана-тюльпана" нет без Жерара Филипа - и с этим фактом придется смириться. Видимо, создатели римейка 2003 года поняли это уже после того, как основная часть денег была потрачена, но до того, как закончили фильм. Потому что действие это резвой и очень спортивной картины умирает сразу же после сцены объяснения главных героев. Вообще вся эта любовь с узнаваниями и украданиями выглядит совершенно неубедительно, а Венсан Перез, усердно улыбавшийся всю первую половину фильма, снимаясь во второй, оживлялся, видимо, только предвкушая конец съемочного дня.

Зато любой римейк - это повод задуматься о наших непростых отношениях с прошлым. Пока одни размышляли над тем, каким оно было (и было ли вообще), другие просто поделились с миром своими неуемными фантазиями по поводу истории - и получился фильм "плаща и шпаги". Пусть сельскому дон-жуану и не досталась королевская дочка, зато Людовик IV влюбился в полковую гадалку-вербовщицу и, получив от нее пощечину, материально отблагодарил . (Американцы, кстати, с еще большим воодушевлением, чем французы, разделали французскую историю. В голливудском римейке "Человека в железной маске" д'Артаньян оказывается папой Людовика XIV! А пуркуа бы и не па, если последний давно умер, а первый и не жил вовсе?).

Но тут появились третьи - римейкмейкеры - которые в отличие от вторых, даже не фантазировали на исторические темы, но серьезно занимались изучением истории кинематографа. Переснимая чужие сны о прошлом, римейкмейкеры придают им статус подлинности. Вот парадокс - история развеивается в многочисленных отражениях, а коммерческая стоимость ее растет. Римейкмейкеры - это историки на новый лад: они культивируют идею прошлого, заставляя зрителя забыть про его содержание.

(с) Катя Кратасюк